Сразу несколько новостей, касающихся ВИЧ-инфекции, появилось на этой неделе. Так, в правительстве рассмотрят вопрос об исключении из Уголовного кодекса статьи за умышленное заражение вирусом. Наказание за такое преступление граждане будут нести по статьям об умышленном причинении вреда здоровью.

Кроме того, зампред правительства РФ Ольга Голодец поручила трем ведомствам подготовить предложения для пересмотра условий въезда в Россию граждан зарубежных государств с ВИЧ-инфекцией. В данный момент иностранцы с ВИЧ могут въезжать в нашу страну, только если здесь у них живут родственники.

Также ВИЧ-инфицированные столкнулись с острым дефицитом препаратов для поддерживающей терапии. Связывают это с тем, что с 2017 года изменилась система закупок лекарств. В последние годы эти препараты закупали регионы, сейчас же их должен централизованно приобретать Минздрав.

С чем связаны происходящие перемены, означает ли, что государство меняет свою политику по отношению к ВИЧ-инфицированным — в авторской колонке председателя координационного совета Всероссийской общественной организации «Объединение людей, живущих с ВИЧ» Владимира Маяновского.

Я убежден, что государственная политика в этой сфере должна неизбежно меняться. Ждать больше нельзя: у нас уже миллион ВИЧ-инфицированных — причем речь идет, подчеркиваю, только об официальных данных. Если не предпринимать никаких мер, то ситуация будет только стремительно ухудшаться.

Некоторые шаги, которые сейчас делает государство, абсолютно правильные. Ограничение въезда ВИЧ-инфицированных людей в Россию — это в чистом виде дискриминационная мера, которая, несомненно, должна быть отменена. ВИЧ-инфекция не передается воздушно-капельным путем, так для чего же этих людей ограничивать во въезде? Совершенно непонятно!

Эти законодательные меры принимались давно, когда эпидемия еще только начинала развиваться, тогда еще толком никто не знал, что такое ВИЧ-инфекция, как именно она передается. Соответственно, принимались драконовские меры, страна пыталась защититься. Но сейчас такие барьеры признаны бесполезными, они ровным счетом ничего не дают.

Отдельная проблема — с препаратами, которые необходимы для заболевших ВИЧ. У нас раньше существовала централизованная система закупок таких лекарств, серьезных перебоев не было. Когда же произошла децентрализация, и препараты приобретались регионами самостоятельно, то ситуация только ухудшилась. Причем речь идет не только о перебоях в поставках, но и ценообразовании. Судите сами: одно дело провести 85 тендеров для каждого субъекта Федерации и совсем другое — один, общий. Это совершенно другая цена, совершенно другие логистические затраты.

Да, проблема существовала и, по всей видимости, будет существовать, поскольку сегодня присутствует ощутимый дефицит финансов. К тому же, крайне сложно прогнозировать потребность в препаратах. Предположим, в регионе терапию получают 100 человек, местные специалисты прогнозируют прирост в районе 8 процентов.

Но картина зачастую складывается иначе. Ведь чем дольше идет эпидемия, тем больший процент выявляется людей с уже серьезной стадией ВИЧ и совсем другим уровнем лечения. Причем откладывать терапию уже нельзя. Приходится брать лекарства из запаса, но в итоге страдает кто-то другой, кому-то этих препаратов в дальнейшем не хватает.

Порой больные жалуются и на некачественные препараты. Сейчас у нас существует такой процесс, как импортозамещение. Это означает, что многие дорогостоящие брендовые препараты заменяются отечественными дженериками. Конечно, здесь необходим жесткий контроль, чтобы качество лекарств ни в коем случае не страдало.

Однако, пожалуй, самая главная на сегодняшний день проблема — отсутствие профилактики. Ее вообще нет. Хотя эпидемия не притормаживает — напротив, пока она только набирает обороты. Между тем во многих странах, в том числе европейских, эпидемия ВИЧ практически остановлена. Да, у них существует определенное количество людей, живущих с этим диагнозом. Прирост новых больных незначителен.

Как им удалось долбиться таких успехов? В Европе эффективно работают профилактические программы. Это и первичная профилактика, и вторичная, направленная на наиболее уязвимые в плане ВИЧ слои населения — например, проституток и людей, употребляющих наркотики.

Особую опасность представляют люди, которые, узнав о своем диагнозе, не идут в СПИД-центр, а продолжают жить прежней жизнью или еще того хуже. В этом случае при отсутствии лечения усугубляется не только их состояние здоровья, они угрожают своим половым партнерам. Людям надо объяснять, что у них есть возможности для терапии, что при правильном подходе они проживут практически полноценную жизнь.

Но, повторюсь, профилактики на государственном уровне в нашей стране фактически нет и никогда не было! Есть какие-то отдельные вспышки, инициируемые теми или иными общественными организациями. Но все это — капля в море. Здесь провели неделю тестирования, здесь раздали сто презервативов.

Это не комплексный подход, отнюдь не системная работа. Поэтому такие разовые акции неэффективны и не имеют большого смысла. У нас до сих пор нет целенаправленного государственного финансирования для решения этой проблемы. Государство по-прежнему стоит в стороне.